Администрация МО Староминский район - К 79 годовщине Легендарной конной атаки под Кущевской

К 79 годовщине Легендарной конной атаки под Кущевской

В славной истории российского казачества одной из самых ярких страниц является бой у станицы Кущёвской, произошедший 2 августа 1942 года. Это была крупнейшая классическая атака в конном строю Второй мировой войны и блестящая тактическая победа, остановившая на несколько дней продвижение немецких войск на Кавказ.

Это была не только тактическая победа — упорное сопротивление советских войск на этом направлении было чрезвычайно необходимо для достижения одного важного стратегического фактора. Как раз в эти дни на Майкопских нефтепромыслах шла интенсивная работа по их уничтожению. Личное распоряжение Верховного главнокомандующего отводило на эту операцию всего пять дней, и кущёвская атака, как и другие оборонительные бои в соседних станицах, дали возможность выиграть время для выполнения приказа.

Немецкие газеты и кинохроники того времени постоянно рассказывали о подвигах казачьих частей и подразделений вермахта. И хотя с казаками Красной Армии немцы встречались уже не раз, именно кущёвская атака произвела чрезвычайно мощный психологический эффект и породила множество слухов, легенд по обе стороны фронта. Именно поэтому сейчас так трудно найти упоминания о ней в немецких источниках, поэтому и современные духовные наследники доктора Геббельса столь старательно занижают значение и масштаб этой славной страницы российской военной истории и истории казачества.

10 июля 1941 г. военный совет СКВО принял директиву о создании в крае 15 казачьих сотен для подготовки отрядов самообороны и помощи истребительным батальонам в борьбе с возможными парашютными десантами противника. 15 октября 1941 г. первый секретарь крайкома партии П.И. Селезнев обратился в ЦК ВКП(б) за разрешением сформировать средствами колхозов края трех казачьих кавдивизий «в порядке добровольности из числа казаков и адыгейцев без ограничения возраста по принципу сотню на район». В письме содержались просьбы одеть личный состав в казачью форму, выделить 78 командиров высшего и старшего звена, использовать 9500 лошадей, мобилизованных для нужд фронта.

Уже 9 ноября ЦК ВКП(б) и ГКО СССР одобрили инициативу крайкома партии, и этот день считается днем рождения 17-го казачьего кавкорпуса, который с 4 января 1942 г. приказами Ставки ВГК и НКО СССР был зачислен в кадровый состав РККА.

Особенно массовый героизм и беззаветную храбрость казаки проявили в ВОВ 1941 – 1945 гг. За мужество и героизм проявленные в наступательной операции под Ельней 18 сентября 1941 год было введено звание - Гвардия.

26 ноября 1941 года пришел приказ Наркома Обороны № 342, по которому 50-я кубанская казачья кавалерийская дивизия, 53-я донская казачья кавалерийская дивизия, стали называться гвардейская кубанская казачья кавалерийская дивизия и 4 гвардейская донская казачья кавалерийская дивизия.

13 ноября 1941 года НГКО принял решение о формировании добровольческих кавалерийских дивизий. На Дону и Кубани развернулось массовое движение создания добровольного казачьего ополчения. Ростовский, Сталинградский обкомы и Краснодарский крайком ВКП (б) в одно время приняли постановление об образовании донской и кубанской казачьей кавалерийской дивизии в ноябре были созданы 10, 12 и 13 кубанская казачья и 15 и 116 донская кавалерийская казачья дивизии. Многие казаки в эти добровольческие дивизии шли целыми семьями. Помимо кав. дивизий, в которые люди шли призывного возраста как в 50 и 53 особые дивизии, на Дону, Кубани и Тереке формировался целый добровольческий казачий кав. корпус из тех, кто не подлежал призыву в армию. В короткий срок колхозы обеспечили казачьи сотни отборным конским составом, холодным оружием, продовольствием и обмундированием. Из добровольцев были сформированы: 10-я, 12-я и 13-я кубанская казачья кавалерийская дивизия, 15 и 116 донская кавалерийская казачья дивизии.

17-й Кубанский казачий кавалерийский корпус (17-й кк) — кавалерийское соединение конницы РККА в составе Вооружённых сил СССР во время Великой Отечественной войны был образован в Краснодарском крае 1 января 1942 по приказу Ставки ВГК в СКВО. Формирование происходило на казачьи средства из кубанских казаков —добровольцев. За боевые заслуги 27 августа 1942 года присвоено почётное наименование «Гвардейский» и переименован в 4-й гвардейский.

В начале 1942 года добровольческие казачьи дивизии были зачислены в кадровый состав Красной Армии, приняты на полное государственное обеспечение, вооружены и укомплектованы командным и политсоставом. В марте 1942 года из двух донских и двух кубанских дивизий был сформирован 17 казачий кавалерийский корпус. Его первым командиром был назначен генерал - майор М.Ф. Малеев. В состав 17 казачьего кав. корпуса входили:

12 кубанская казачья кавалерийская дивизия под командованием пол. Тутаринова;

13-я кубанская казачья кавалерийская дивизия командир полковник

Б.С. Миллеров;

15 донская кавалерийская казачья дивизия командир полковник

С.И. Горшков;

116 донская кавалерийская казачья дивизия командир полковник

Н.В. Серпухов.

10 кубанская казачья добровольческая дивизия по указанию

К.Е. Ворошилова была расформирована, а ее личный состав пошел на укомплектование частей 17 казачьего корпуса.

Десятки тысяч его воинов награждены орденами и медалями, впоследствии 22-м присвоено звание Героя Советского Союза.

В конце июля 1942 года, в соответствии с новой обстановкой и боевой задачей 17 корпус занял оборону по южному берегу реки Еи на рубеже станиц Кущевская, Шкуринская, Канеловская и Старощербиновская.

Общая картина положения на этом участке фронта выглядела примерно следующим образом. Заняв 23 июля 1942 года Ростов-на-Дону, войска 17-й армии вермахта развивали наступление на юг к Кубани. Войскам Северо-Кавказского фронта была поставлена задача любыми средствами задержать противника и восстановить положение по южному берегу Дона.

30 июля 91-й стрелковый полк и части 4-й горнострелковой дивизии вермахта «Энциан» (Enzian), вышли к реке Ея западнее станицы Кущёвской. Эти рубежи удерживали соединения 18-й армии под командованием генерал-лейтенанта Федора Васильевича Камкова. Было предпринято несколько атак, отбитых огнем советских войск, но при этом горным стрелкам удалось захватить плацдармы, угрожавшие с флангов 216-й стрелковой дивизии, которая удерживала станицу.

На следующий день упорные бои у Кущёвской продолжались: немцы атаковали несколько раз, и положение советских войск ухудшилось. Утром 31 июля немецкая пехота, когда бои шли уже в самой станице, положение стало угрожающим на всем участке фронта, вдоль среднего течения реки Ея. Немцы развивали наступление на позиции 12-й Кубанской и 116-й Донской кавалерийских дивизий, оборонявших соседние станицы Шкуринскую и Канеловскую.

Казаки там несколько раз контратаковали и даже сумели ненадолго отбросить противника, но тот располагал слишком значительным превосходством в резервах и в поддержке с воздуха. В результате к концу 31 июля последние подразделения 216-й стрелковой дивизии 18-й армии оставили Кущёвскую.

С наступлением ночи к станице подошли казаки 15-й Донской кавалерийской дивизии, входившей в состав 17-го Кубанского казачьего корпуса. Они пытались с ходу выбить противника из станицы, но атака была неудачной.

Создавшееся положение было крайне невыгодно для отступающих советских войск, которым катастрофически не хватало времени на организацию прочной эшелонированной обороны. Станица Кущёвская была очень удобным плацдармом для развития немецкого наступления, она создавала угрозу советским войскам, отступавшим на Туапсинском и Моздокском направлениях.

Для восстановления позиций на реке Ея 1 августа командование Северо-Кавказского фронта решило ввести в бой свежую 13-ю кавалерийскую дивизию, тоже входившую в состав 17-го Кубанского казачьего корпуса.

Такова в общих чертах предыстория сражения. Но прежде чем перейти к нему следует сказать, что 17-й корпус был довольно необычным соединением. Помимо того, что он формировался из казаков и самими казаками на их же средства, в него записывались добровольцами жители казачьих станиц Дона и Кубани. Многие из них были непризывного возраста, но зато имели опыт Первой мировой, Гражданской и других войн. Это были обстрелянные профессиональные воины, знающие цену жизни и смерти, умеющие взвешивать риск, понимавшие, на что они идут. И ради чего. Такой корпус вполне можно было бы назвать элитным.

Другим, и тоже очень важным, преимуществом в предстоящем сражении был характер местности: большая часть территории, прилегающей с юга и с востока к реке Ее, была покрыта рощами и садами, изрезана многочисленными балками, что благоприятствовало скрытной концентрации крупных сил кавалерии. При этом окрестности самой Кущёвской были более открытыми и значительная часть немецких позиций довольно хорошо просматривалась.

13-я Кубанская казачья кавалерийская дивизия состояла из трех кавалерийских полков и артиллерийского дивизиона. Казачьи эскадроны, используя высокую кукурузу, подсолнухи, и лесополосы, зелёной стеной подступавшие к Кущёвской, в ночь с 1 на 2 августа скрытно заняли исходное положение в полутора-двух километрах от станицы.

Лето 1942 г. выдалось жаркое, температура доходила до +40 градусов. Отступившие по степям Дона и Кубани, Калмыкии и Ставрополья, измотанные беспрерывными боями, поредевшие части Красной армии несли большие потери в живой силе и технике. Не хватало боеприпасов, горючего, остро ощущался недостаток в воде и питании, почти полностью отсутствовало авиационное прикрытие, и войска продолжали стремительно отходить к предгорьям Кавказа. Только 28 июля, с большим опозданием, с территории Кубани началась эвакуация всех людских, сырьевых и материальных ресурсов. Все дороги заполнили бесконечные колонны, состоящие из солдат, граждан, техники и скота, вся масса двигалась к реке Кубани, рассчитывая укрыться за ее водной ширью и укреплениями на левом берегу, которые население строило с осени 1941 г. однако укрепления войсками заняты не были и рубеж обороны как таковой отсутствовал, в связи с чем движение массы людей, техники и скота продолжалось дальше, к синеющим вдали горам Кавказа.

В низовьях реки Кагальника с 27 по 29 июля 1942 г.приняли первый бой казаки 23-го кавполка 12-й Кубанской и кавалерийские полки 15-й Донской дивизий. Оседлав шоссейную дорогу Азов – Александровка, казаки вместе с частями 44-го армейского корпуса в течении трех дней вели упорные бои с захватчиками и сорвали их попытку с ходу форсировать реку Кагальник в районах Пешково, Головатовка, Займо-Обрыв, Качевань, Круглое. И все же, когда противник небольшими группами автоматчиков в районе Койсуга и Батайска форсировал Дон и вышел на его южный берег, казаки геройски ликвидировали этот десант. Были и другие острые моменты.

Так, рота немцев вклинились в боевые порядки 2-го эскандровна 23-го кавполка, оборонявшего Пешково, и тогда его командир лейтенант Обревко поднял кавалеристов в контратаку и враги были уничтожены. Чтобы задержать противника, дать возможность нашим основным силам оторваться от него и обеспечить штабу фронта перегруппировку своих частей, маршал С.М. Буденный приказал командиру 17-го казачьего кавкорпуса передать оборону побережья Азовского моря Азовской военной флотилии и занять рубежи по левому берегу реки Еи в пределах станиц Старощербиновской, Канеловской, Шкуринской и Кущевской. Это был жест отчаяния, последняя надежда командования сдержать натиск врага.

Главным участком обороны добровольческого казачьего соединения решено считать полосу длинной чуть более 20 км от станицы Кущевской до станицы Шкуринской.

30 июля во всех полках и эскадронах корпуса и других воинских подразделениях перед строем был зачитан Приказ НКО СССР № 227 от 28 июля 1942 г., известный под названием «Ни шагу назад!». В нем говорилось, что жестокий враг уже захватил большую территорию страны и речь идет о жизни и смерти государства. Генерал Н.Я. Кириченко, по воспоминаниям ветеранов, в своем коротком обращении к воинам корпуса заявил: «Перед нами отборные вояки Гитлера. Горнострелковая дивизия «Эдельвейс» с приданными частями «СС». Красиво, гады, назвали себя, да только в их поганых, кровавых руках любой цветок умирает. Остановить их не могут. От безнаказанности обнаглели, своей кровью еще ни разу не умывались. Вот мы их и умоем. Кроме нас – некому. На фронте паника, но мы же казаки!»

28 июля немецкие части вторглись на территорию края – Кущевский район – Полтавченский и Алексеевский сельсоветы.

31 июля, после интенсивной двухчасовой артподготовки, 198-я немецкая пехотная дивизия (16 тысяч солдат и офицеров) начала наступление на северную окраину станицы Шкуринской.

Четверо суток шли ожесточенные непрерывные бои на рубежах реки Еи, в ходе которых кавалеристы проявили массовый героизм.

Наши воины не только оборонялись, но и переходили в контратаки на отдельных участках. Дело доходило и до рукопашных схваток, в ход шли клинки.

31 июля 1942 г. около 16 часов, потеснив части 216-й стрелковой дивизии 18-й армии, гитлеровцы захватили станицу Кущевскую. Чтобы задержать их дальнейшее продвижение, 1 августа был нанесен мощный огневой удар. Командир кавкорпуса генерал Н.Я. Кириченко приказал также в ночь на 1 августа отбить станицу. Однако налет донских казаков успеха не имел, т.к. из-за отсутствия связи был не поддержан батальоном 81-го стрелкового полка.

В ночь на 2 августа 1942 г. 29-й Кубанский кавполк, совершив 45-километровый марш по пересеченной местности из района станицы Ленинградской, вышли в указанное место только у девяти часам утра, в связи с чем планировавшаяся на 5 часов утра атака сорвалась.

Провести ее на открытом пространстве днем, утратив момент внезапности, было гораздо сложнее, но командир 17-го казачьего корпуса своего приказа не отменил. Было решено показать немцам, с кем их так неудачно свела судьба на берегах реки Еи. Двум сабельным казачьим полкам (третий был оставлен для обороны станицы Ленинградской) и 267-му отдельному конному артдивизиону кубанцев предстояло сразиться с хорошо вооруженными, имеющими боевой опыт войны во Франции и Югославии немецкими частями: горно-егорской 101-й дивизией (символ – цветок эдельвейса) и двумя полками СС, которых поддерживали 15 минометных и 12 артбатарей. Такие атаки в период войны были редкостью, и поэтому на ней стоит остановиться подробнее.

Стояло тихое, солнечное воскресное утро 2 августа 1942 г. Степь вокруг Кущевской была ровная, как стол. За ней лентой тянулось лесозащитная полоса, перед которой по фронту выстроились четыре двухкилометровые казачьи лавы, готовые к невиданной и ошеломляющей атаке. В семи километрах от казачьего строя, за лесополосой, находился хутор Веселый. Около него – высота и насыпь железной дороги. Линия обороны противника проходила у самого хутора, на высотах. Ровно в десять часов утра, по сигналу трех красных ракет, вопреки всем правилам военного искусства казаки, имея промежутки между собой до шести шагов (такой уставной интервал создавал наилучшее условия для рубки шашкой на скаку), по старому казачьему обычаю, молча двинулись в сторону вражеский позиций. Почти половину расстояния, до двух километров, полторы тысячи всадников преодолели шагом и легкой рысью по густой траве, неубранной пшенице, под прикрытием высоких стеблей кукурузы и подсолнечника.

Противник, обнаружив, что на его позиции развернутым конным строем идут казаки, открыл убийственный артиллерийский и минометный огонь. То тут, то там падали люди и кони, но строй сразу же смыкался, и монолитная казачья лавина продолжала движение вперед. Лишь метров за восемьсот перед линией обороны немцев лошади были пущены в полевой галоп с переходом на бешеный карьер. Их не могло остановить уже ничто: ни ожесточенный огонь артиллерии, ни очереди пулеметов и автоматов. По воспоминаниям участников легендарной атаки, над степью повис зловещий свистящий шорох, земля загудела от топота полутора тысяч коней.

В едином порыве, вскинув засверкавшие на солнце клинки, казаки с громовым «Ура!», заглушившим канонаду боя, яростно обрушились на врага, рубя и сокрушая все живое на своем пути. Неслыханная по ожесточению сабельная рубка, стрельба из карабинов и пистолетов в упор, ржание и храп разгоряченных и раненных лошадей, людские крики и стоны – все слилось в жуткую картину боя. Атака была настолько мощной и стремительной, что неприятель не выдержал и побежал, в панике бросая оружие и снаряжение. Передний край врага был смят, и его оборона прорвана сходу в нескольких местах. Казаки изрубили не одну сотню фашистов, остальные же, спасаясь от их клинков, бежали в заросли кукурузы и подсолнуха и оттуда продолжали вести огонь из автоматов. Бой разбился на множество небольших очагов и продолжался более трех часов. Казаки устремились в глубь вражеских позиций и добрый десяток километров гнали гитлеровцев, растаптывая их конскими копытами в неудержимое преследование. Уцелевшие «сверхчеловеки», обомлевшие от страха и ужаса, прятались в подворьях окраины станицы, в канавах и рытвинах, но и там многих из них настигала смерть. По мнению некоторых участников сражения, нет ничего страшнее на войне, чем когда бегущего врага уничтожают в сабельном порыве.

Появившиеся над атакующими конниками более десятка вражеских самолетов продолжали кружиться над полем боя, где все смешалось, но огонь открыть не могли, боясь поразить своих. Казаки вырубали пехоту, минометные и артрасчеты, подскакивали галопом к танкам, экипажи которых вели огонь из пулеметов, поджигали их бутылками с горючей смесью. Из вспыхнувших машин немецкие танкисты выскакивали наружу и тут же попадали под сабельные лезвия. Над полем боя висела туча пыли. Было очень жарко и душно. И люди, и кони дышали с трудом. Руки бойцов онемели, пальцы, сжимавшие клинки, не разжимались. Взмыленные кони шатались от усталости…

И тут блеснула молния, прогремел гром и пошел дождь. Казаки проявив в бою бесстрашие, невиданный героизм и презрение к смерти закончили истребление врага и, довольные результатом лихой атаки, возвращались на исходные позиции, к лесопосадке. Они везли с собой трофейные радиостанции и другое военное имущество, гнали немецких лошадей и мулов – помимо 18 орудий и 25 минометов, которые приказано было с собой не брать, а просто вывести из строя.

Казаки с честью выполнили приказ командирования кавкорпуса. Более тысячи фашистов нашли себе могилу на кубанской земле. Так завершилась знаменитая кущевская конная атака, в которой казаки основательно обескровили 101-ю немецкую легкопехотную (с 28 июля 1942 г. переименована в егерскую) дивизию «Зеленая роза» (неофициальное название) и два полка СС. Кубанская степь на протяжении почти десятка километров покрылась изрубленными вражескими трупами, нашпигованными свинцом, втоптанными в землю копытами коней. Гитлеровским воякам был преподнесен хороший урок. Они наткнулись на силу, способную выстоять.

На рубеже станиц Кущевская - Шкуринская -Канеловская немецкие войска безуспешно пытались прорвать казачьи позиции, и неся большие потери, так и не смогли преодолеть стойкость казачьих дивизий.

Казаки дрались с остервенением. Гранатой, пулей, клинком были уничтожены десятки танков и сотни вражеских солдат.

Успеху атаки способствовала внезапность. Видимо, немцы не ожидали удара днем в конном строю, это было довольно редким тактическим приемом.

Боевые уставы кавалерии предусматривали атаку в конном строю только как исключение, при наличии особо благоприятных условий.

Кущевская атака оказалась именно таким исключением: застигнутый врасплох и деморализованный противник не смог встретить казаков сильным огнем и оказать организованное сопротивление.

Паника у врага была страшная, по самым скромным и осторожным подсчетам, в первой атаке казаки зарубили более полутора тысяч немецких солдат и офицеров, и около трехсот захватили в плен. Казачья лава рассыпалась по улицам, преследуя разрозненные группы и одиночных немцев. Это замедление дало передышку и позволило организовать контратаку мотопехоте, которая занимала позиции на высотах, тянувшихся от Кущевской до хутора Веселый. Вскоре появились и немецкие самолеты.

Но перехватить инициативу в тот день фашистским войскам так и не удалось. Бронетехнику встретил огнем прямой наводкой артдивизион, успевший к тому времени занять позиции перед самой станицей. А воздушной поддержки немцы так и не дождались — в условиях близкого контакта с противником это было невозможно и самолеты улетели назад.

К концу дня станица Кущёвская была, наконец, полностью очищена от врага.

В ранце немецкого солдата Курцса Альфреда, убитого под станицей Шкуринской, было обнаружено письмо, в котором содержались такие строки: “Все, что я слыхал о казаках 1914 года, бледнеет перед теми ужасами, которые мы испытываем при встрече с казаками теперь. Одно воспоминание о казачьей атаке подвергает меня в ужас и заставляет дрожать. По ночам я галлюцинирую казаками. Казаки — это какой - то вихрь, который сметает на своем пути все препятствия и преграды. Мы боимся казаков как возмездие Всевышнего”.

Геройски сражались с немецкими захватчиками соседние дивизии и наши староминчане:

АГАФОНОВ Григорий Макарович, 1926 г.р., уроженец с.Самоданово Рязанской обл. Русский. Серж. Служил автоматчиком, разведчиком, снайпером в 202 стр.полку 33 с.д., кавалеристом в Кубанском кав.корпусе. Награжден орденом Отечественной войны второй степени, медалями "За победу над Германией", "За победу над Японией". После войны работал обжигальщиком на кирпичном заводе зерносовхоза "Староминский";

АЛЕКСЕЕНКО Татьяна Стефановна, 1918 г.р., уроженка ст-цы Староминской. Русская. Рядов. На фронт пошла добровольцем. Служила с июня 1942 года по февраль 1944 года прачкой в 4 Кубанском кав.корпусе. Награждена орденом Отечественной войны второй степени. После войны работала продавцом в системе районной потребительской кооперации;

БАДЯКИН Александр Георгиевич, 1925 г.р., уроженец ст-цы Канеловской Староминского р-на. Призывался в СА Штейнгартовским РВК. Русский. Рядов. Служил стрелком в 4 Кубанской кав.дивизии, автоматчиком отряда особого назначения под командованием майора Григорьева в 255 морской Краснознаменной Таманской бригаде. Награжден орденом Отечественной войны второй степени, медалями "За боевые заслуги", "За победу над Германией". После войны работал на рядовых работах в колхозе им. Калинина (ныне ОАО "Канеловское"), в колхозе им. Чапаева. Отмечен медалью "70 лет Вооруженным Силам СССР" (1987).

КОНДРА Илья Андреевич Боец 4-го ГККК, награжден орденом Отечественной войны второй степени, медалями "За оборону Кавказа», участник парада Победы на Красной площади в Москве 24 июня 1945 года.

ДМИТРЕНКО Исай Сергеевич и КОЗЫРЕВ Петр Васильевич

Бойцы 4-го ГККК , награждены орденами Красной Звезды, Славы третьей степени, медалями "За отвагу", "За оборону Кавказа».

С той поры и по сей день 2 августа на Кущевской земле проводятся ежегодные встречи ветеранов кавкорпуса, и хотя год от года их становится все меньше, память о казаках – гвардейцах, их героических подвигах во славу Отечества навсегда сохранится в сердцах будущих поколений кубанцев.

В 1967 году на окраине станицы Кущёвской был поставлен памятник — всадник на вздыбленном коне, с надписью: «Здесь в августе 1942 года стоял насмерть, защищая ворота Кавказа, 4-й Гвардейский Кубанский казачий корпус, удивив мир своей стойкостью и величием духа».

4 августа 2007 г. в память о погибших воинах рядом с памятником «Казаку – гвардейцу» на площади 450 кв. м в торжественной обстановке открыт мемориальный комплекс «Поле казачьей славы». Здесь построена надвратная часовня с куполом и полукруглая 12-метровая стена с графическим изображением наиболее значимых фрагментов истории кубанского казачества, заложен парк и утроен этнографический музей с казачьим подворьем.

Казаки всегда были носителями лучших, глубоко патриотических качеств национального характера русского народа, верными и умелыми защитниками родной земли. Наши земляки вписали в летопись Великой Отечественной войны собственную ярчайшую страницу… Мы всегда должны помнить, что в борьбе за спасение Родины, за ее честь и счастье мужественно, сознательно и самоотверженно отдали свои замечательные жизни многие тысячи казаков… мы должны сделать все, чтобы слава и любовь народная к 4-му гвардейскому казачьему кавалерийскому корпусу жила, сохранилась в сердцах кубанцев. Я призываю молодежь Кубани чтить подвиги отцов, делать все, чтобы быть достойными их. Вечная благодарная память потомков казакам, солдатам, офицерам, павшим за родную Кубань, за нашу дорогую Россию.